Драма Махлая
В трех действиях, а также бездействиях и противодействиях

Владимир Николаевич Махлай, президент ЗАО «Корпорация «Тольяттиазот», кавалер трех государственных орденов, доктор Российской академии естественных наук, академик Академии проблем качества, действительный член Международной Академии бизнеса. Имеет почетные звания «Профессиональный инженер России», «Почетный нефтехимик», «Почетный химик», «Почетный гражданин города Тольятти», «Почетный гражданин города Губаха», «Почетный строитель», «Почетный работник топливно-энергетического комплекса», «Заслуженный предприниматель», «Лучший изобретатель химической промышленности Самарской области», «Почетный энергетик».

23 июня 2008 года в Москве прошла торжественная церемония награждения лучших руководителей года именными часами президента России. Фонд поддержки В.В. Путина поблагодарил Владимира Николаевича Махлая за большой вклад в становление российской экономики, творческий подход и самоотдачу. Председатель президиума «Фонда поддержки президента России В.В. Путина» А.А. Комолов пожелал руководителю корпорации дальнейшей плодотворной работы во имя России, на благо Отечества.

Владимир Николаевич Махлай отмечен 20-ю медалями, памятными знаками, дипломами общественных и профессиональных организаций. Является автором 50 изобретений и научных работ.

Ни сам В.Н.Махлай, ни предприятия корпорации не входят ни в какие олигархические структуры, холдинги или финансово-промышленные группы.

И этот Махлай В.Н. «особо опасен» по утверждению одного полупрофессионального ведущего низкорейтинговой передачи на телеканале из трех букв, популярном когда-то давно.

Действие первое.

Начало начал и триумфальное продолжение.

Мальчишкой у Володи Махлая, родившегося и росшего в шахтерском городке Губаха, что в Пермском краю, наладилось с друзьями экстремальное развлечение: на реке во время лесосплава подныривать под плоты – кто дальше. Володя занырнул далеко, а вынырнуть – некуда, попал под сплошные бревна. И воздух в легких заканчивается, и пробиться к свету невозможно, и вернуться далеко. Запредельным напряжением, собрав все силы, раздвинул бревна и с криком вырвался на воздух. Так спасся в первый раз. И позже были у него в жизни похожие эпизоды, только реки — поглубже и помутней, да бревна — потяжелей.

Отец погиб в шахте, мальчишка стал рано зарабатывать себе на хлеб. Но выучился, стал инженером-химиком. Прошел все ступеньки от практиканта до директора. Все очень быстро в жизни происходило, если из сегодняшнего дня смотришь. А если вдуматься – много тяжелых дней и ночей ему пережить пришлось. За пуск уникального в те годы не только у нас в стране, но и в Европе, производства метанола мощностью 750 тыс. тонн в год ему орден Трудового Красного знамени вручили. А потом, за освоение новых производств и технологий, еще два: еще один Трудового Красного знамени и Знак почета. Его тогдашний сослуживец, нынешний генеральный директор ОАО «Метафракс» (так теперь величают Губахинский комбинат) Владимир Александрович Даут вспоминает годы работы с Махлаем так:

– Производство метанола, запущенное в 1982 году по английской технологии и на импортном оборудовании – это уже был большой прогресс. Это было сделано при активнейшем участии и под непосредственным руководством Владимира Николаевича Махлая. Контракт был крупнейшим в стране, его исполнение курировалось на уровне высшего руководства в Москве. Практически ни одного серьезного замечания за все годы строительства мы не получили. По завершении стройки и пуска в эксплуатацию были приветствия, правительственные телеграммы, списки награжденных…

Не будь этого производства, предприятие, скорее всего, сегодня уже было бы закрыто, потому что его старые технологии в нынешние времена вообще не были бы востребованы. Руководителем он был у нас компетентным и дальновидным: еще на первых этапах стройки предусмотрел буквально все для успешной эксплуатации. Мы, работающие после него, до сих пор обнаруживаем его наработки, его предусмотрительность.

И еще: он был жестким. Такая была жизнь в ту пору. Работать – до 22-00. И попробуй, заикнись ему, что нужно пойти в отпуск. Такое лицо сделает, что забудешь и думать про морской песочек. Он нам говорил: «Мужики, терпите и терпите! Построить метанол – это наше единственное спасение. Без него заводу – каюк». Его самостоятельность, даже смелость были гораздо ярче видны, чем его умение «делать политику». Он и не был тогда политиком, да и теперь им не стал. Не льстил и не подмазывался к высокому начальству, не поддакивал и не кивал. Он всегда говорит то, что думает. Оттого и имеет проблемы. Но дело у него крутится, как наш метанол: уверенно и без остановок.

Метанол мы пустили 22 сентября 1982 года, а в марте 1985 года Махлая от нас забрали на провальное тогда предприятие «Тольяттиазот», где директора менялись чуть ли не ежегодно. Это ему за все хорошее была «награда». У нас тут из уст в уста передавали информацию, что тогда в Тольятти министерская проверка выявила больше трехсот недоработок и упущений в производстве, и ему все это нужно было ликвидировать…

Это голос равного. А вот голос «снизу», от тех, кто Махлаю подчинялся. Андрей Егорович Москов, начальник цеха в 70-80-е годы на «Метафраксе». Автор 12 изобретений, 80 рацпредложений. За годы работы получил 124 поощрения руководства, в том числе и от В.Н. Махлая. Ветеран вспоминал: – В те годы он не о своем комфорте думал, ему нужно было завод поднимать на современный уровень. Вот ведь как. И он, в конце концов, своего добился. Кроме нового производства были же выделены средства и на развитие города, улучшение дорог, создание объектов соцкультбыта. Что вы! Не видать бы Губахе светлого будущего без этого производства метанола, так бы и прозябали на старом допотопном оборудовании, пока не закончилось бы тут все, как закончился в свое время уголек. Работать, просто хорошо работать, могут многие, я и сам вроде бы не из последних был. Но тянуть груз на себе, стремиться к новому, вперед – это судьба немногих. Им и силы на это даются от природы, и характер, и воля.

Вот таким он был в те годы. Впрочем, таким и остался. А тогда, в 80-е, жизнь налаживалась, и если бы не его заметность на общем фоне родного химпрома, то сегодня он, благополучно поучаствовав в приватизации родного Губахинского химкомбината, стал бы упакованным магнатом. Но судьбы наши, говорят, пишутся на небе. В ту атеистическую пору – в союзных министерствах.

Действие второе.

Работа над ошибками. Чужими.

Зимой 84-го ему позвонили из Москвы и попросили по дороге из отпуска (первого за пять лет!) заехать в Тольятти, посмотреть на тамошний завод, построенный в пору сотрудничества с американцами для поставок в Америку аммиака как ценного сырья для производства минеральных удобрений. Он отнекивался, но министерские настаивали. Он поехал, осмотрел производство. И приуныл. Ничего хорошего там не было: технологическая дисциплина – ни к черту, персонал благодушно сачковал, ни в какие проблемы особенно не втягиваясь… Нет, ему это было не по душе. С одним крупным начальником из главка поговорил по душам, спросил, пошел бы он на комплекс аммиака в Тольятти? Тот задумался и отрицательно покачал головой: там ошибок понаделали море, персонал не готов. Второй агрегат там никогда не пустить…

 Но его уговорили-таки пару лет там потрудиться, привести завод в порядок, и, получив очередной орден, отбыть обратно к себе в Губаху. На том и порешили.

Махлай, приехав на предприятие во второй раз и уже не на пару дней, а на пару лет (так он тогда думал), сразу же взялся за детальное изучение производства. Благо, профильное инженерное образование и уже немалый к тому времени опыт помогали сделать это в кратчайшие сроки. Возраст в 48 лет позволял еще бодро лазать по всем лабиринтам, колоннам, переходам и закоулкам. Надев комбинезон и бушлат, он ничем не выделялся в массе аппаратчиков, сварщиков, ремонтников. А поскольку в лицо его на заводе почти никто еще не знал, то он, соблюдая инкогнито, заводил разговоры в аппаратных, курилках и цехах. Ему частенько все выкладывали начистоту, что и становилось предметом обсуждения на планерках и летучках в заводоуправлении. Система оплаты на основных производствах, а также и у ремонтников его просто поразила: у начальства – персональные оклады независимо от производительности завода. В цехах – тоже полный ажур: сами агрегат запорют, и сами на его ремонте сидят, аккордную оплату получают. Тогда в чем у них интерес?– подумал Махлай. В бесперебойной работе установки или в ее останове и ремонте? Ясно, что во втором. И это он поменял резко и навсегда. Но и при всех его новшествах на заводе семь месяцев бились над пуском того самого второго агрегата, о котором предупреждал министерский человек. Из Москвы генеральному директору, уже не вспоминая об его отказе в свое время влезать в тяжкое ярмо, отвешивали звонкие оплеухи…

Просуммировав увиденное и услышанное, он призадумался еще раз: объем работ тянул явно не на год-два. А бросать дело на полпути он не был приучен. Догадки его не обманули: пока менял подходы к обслуживанию и ремонту взрывоопасного оборудования, пока вводил новые системы оплаты труда, поощрявшие производительный и качественный ремонт, пока придумывал и потом реализовывал в металле свои изобретения, пока параллельно организовывал новые, не связанные с основным, производства – то мебели, то кирпича, то бытовой техники — проскочили сначала одна, потом вторая, потом третья пятилетки… Пошла и четвертая.

Изменения в устройстве государства и всем укладе жизни были для него только фоном, на котором разворачивалась его производственная жизнь. А в силу открывавшихся все новых и новых возможностей она становилась все разнообразнее на точки приложения. Он использовал их, продолжая мудрить и конструировать на основном производстве.

Вот один пример с производством, например, древесной плиты. За 1400 км. от Тольятти он завел такое производство. Фактически, «поднял с полу» развалившийся комбинат. Дал ему кредитов, помог закупить импортное оборудование, вдохнул в него жизнь. И не только в предприятие, но и в поселок, где комбинат — один из основных налогоплательщиков. Говорит управляющий ООО «Шекснинский комбинат древесных плит» Александр Иванович Наквасин:

– История нашего сотрудничества с корпорацией «Тольяттиазот» началась в 1992 году с создания совместного предприятия, имевшего целью строительство и запуск в эксплуатацию немецкой линии по производству МДФ, новейшей по тем временам. Почему тольяттинские химики выбрали Шексну я, честно говоря, до сих пор не знаю. Расстояние между нашими городами огромное. Однако мы нашли друг друга. Точнее, Владимир Николаевич Махлай нашел. Договор был такой: Тольятти поставляет комплектное оборудование, а Шекснинский комбинат за счет своих средств выполняет строительно-монтажные работы и осуществляет эксплуатацию. Вскоре комбинат «лег на бок», за два года ничего построено не было.

Жили «на подножном корму», питались с огородов, ходили в том, что в свое время сумели приобрести. Три года кое-как перебивались на каких-то нерегулярных выплатах части зарплаты. Плохо было, и перспектив — никаких.

 Владимир Николаевич приехал и поставил вопрос ребром: оборудование лежит без дела, кредиты на его закупку выплачивает «Тольяттиазот», давайте что-нибудь уже решать. Или я ищу другую промплощадку и забираю свои игрушки. Вот тут наш коллектив ударился в панику. На общем собрании решили 51% своих акций отдать в Тольятти и стать фактически цехом химзавода. После того исторического собрания «Тольяттиазот» погасил наши долги, завез лес, запустил производство, закупил в Орехово-Зуеве смолу для изготовления древесных плит. Плюс оплата строительно-монтажных работ, плюс выдача заработной платы почти двум тысячам работников… Вышло под 157 млн. у.е.

Нет, без «Тольяттиазота» нам тогда не выжить бы. Нам просто повезло с партнерами. Если бы нас из рук в руки перекупали бы – ничего хорошего не было бы. Мало кто хотел вкладывать в «лежачие» предприятия, все хотели только перепродавать друг другу. А Владимир Николаевич меня так ненавязчиво учил своей жизненной философии. Я же младше его младшего сына. Он возил сюда интересных людей, бизнесменов и финансистов, показывал им комбинат. Они говорили, как свои проблемы решают, подсказывали, что почитать, что посмотреть. А я на ус наматывал. Одного дня общения мне хватало, чтобы получить огромную подпитку информационную.

 Его главное требование: нужно каждый год делать шаг вперед в развитии производства. Если ты эти шаги делаешь – он поддержит во всем. Если нет – будет тяжело. Такого положения он не терпит. Года три тому назад он рассказал мне анекдот. В Одессе стоит у дороги человек и «голосует». Останавливаются разные машины, но он не едет, говорит – «вы не такси, «шашечек» нет, не поеду». Наконец, уже пятая по счету машина останавливается. И водитель сходу говорит ему: «Вам ехать, или чтобы «шашечки» были»? Вот так и Махлай: ему ехать надо. А уж «шашечки» — это потом.

Вот мы линию по выпуску плит МДФ запускали, так он все закоулки обошел, десятки вопросов специалистам задал и не успокоился, пока все до последнего винтика сам не понял. А еще раньше, в 94-м, когда была проблема с поставками леса, он самолично всех лесорубов в округе объездил. Все выбирал вариант получше и в смысле цены, и в смысле качества сырья. И когда решали проблему поставок смолы, он со мной трое суток объезжал поставщиков. Без гостиниц, без торжественных встреч и проводов. Мы в машине и ели, и спали. Я чуть живой был, а он и внимания на неудобства не обратил. Мне тогда был только третий десяток, а ему– шестой… Вот такая энергетика. Ему главное тогда было – чтобы найти поставщика смолы для производства плит. Нашел. Но в итоге сам с коллегами ее рецептуру в Тольятти и разработал.

Глава муниципального образования «Шекснинский район» Вячеслав Евгеньевич Полунин, где расположен Шекснинский комбинат древесных плит, теперь с бывшими должниками бюджета забот не знает:

– Может быть, у нас такое приятное исключение из правил, когда обычно собственники не интересуются проблемами удаленных территорий, где расположен их бизнес. С самим комбинатом, его управляющим, с главой корпорации «Тольяттиазот» Махлаем В.Н у нас был полный контакт. Ни одна наша просьба, пожелание или суждение не оставались и не остаются без последствий. Люди просто ведут себя как солидные бизнесмены, а не как временщики, которые пришли выкачать прибыль и бросить предприятие на произвол судьбы. Проблем нет, потому что есть понимание, что территории нужно платить. Добром – за добро. И налоговая дисциплина у них – в пример другим могу ставить. Мы им желаем стабильности работы предприятия, потому что их стабильность – это стабильность поступлений в местный бюджет, это достойная жизнь наших горожан, их комфорт и безопасность.

Комментарии к этим словам излишни.

Действие третье.

Нехорошее и не последнее.

В проекте строительства завода с его крупнотоннажным производством неотъемлемой частью шел аммиакопровод (теперь ОАО «Трансаммиак») Тольятти-Одесса длиной 2400 км. Из них 800 км. по территории Украины. Понятное дело, что проблемы не заставили себя долго ждать: украинцы то плату за транзит поднимут, то арендные платежи за пользование землей повысят, то потребуют «пустить в трубу» сторонние организации. Сегодня стоимость прокачки по территории Украины обходится в 50 млн. у.е. в год. Но кого это, кроме самих волжских химиков, волнует?

Да и свои, российские коллеги-конкуренты не дремлют. Навеяв кое-кому в прежнем правительстве мысль о том, что аммиакопровод – наше общее достояние, заставили-таки хозяев, тольяттинцев, себе в убыток уступить. Россошанское ОАО «Минудобрения», используя «нестандартные приемы», стало вторым пользователем «Трансаммиака». А у самого ТОАЗа пошло сокращение отгрузки, вынужденное снижение производительности…

Тогда в Тольятти взялись за собственное производство цистерн, наладили поставки по железной дороге.

Махлай на этом не успокоился, стал продумывать другой способ наладить самостоятельные экспортные поставки. Решил, что нужно построить порт на теплом незамерзающем море. Лучше – Черном. Чем и занялся в 1997 году. Лично на вертолете облетал все уголки побережья, искал подходящую точку. И нашел. На Таманском полуострове, в бухте Железный Рог. После этого был проведен колоссальный объем исследовательских, проектных, строительно-монтажных работ. К кредитованию подключились солидные зарубежные банки. Согласовательные документы по экологии порта и прочим направлениям составляют три тысячи страниц, десятки папок. Заметьте, все это делалось без затрат хоть одной копейки бюджетных средств. Чем это государству плохо?

Естественно, когда химики стали зримо обживаться на территории, появились желающие там тоже прописаться. Началась многолетняя тягомотина с неисполнением уже подписанных и согласованных в администрации Краснодарского края договоров и других документов, начались объемные поборы в местный бюджет, хотя к тому времени тоазовцы сделали огромные «взносы» на благо земледельцев края в виде товарных кредитов аммиачными удобрениями, проложенных для удобства жителей ближайших населенных пунктов газопровода и дороги. Последняя новость: платежи за пользование землей под уже построенными циклопическими объектами администрация Краснодарского края подняла в 50 раз.

 В порту Тамань за 4 года 26 подрядными организациями построена масса объектов, начиная от уникальной эстакады в море длиной более 2 км и шириной 9 метров, с установкой многотонных портальных кранов производства Германии и до таких же уникальных резервуаров гигантского объема для аммиака на берегу, жилых зданий для персонала порта и предприятия, административного корпуса, здания морской администрации, пожарного депо, объектов энерго- , тепло- и водоснабжения.

Последние 5 лет работы по сооружению порта, вышедшие на финишную прямую, фактически остановлены. Омертвлены средства, равные 10 млрд. руб, равнозначные 400 миллионам у.е. Химики упорно продолжают думать над организацией работ в будущем порту, который сегодня готов на 45%.

И все это на фоне продолжающейся уже много лет рейдерской атаки на предприятие, начавшейся с первого запроса о необходимости проверить схему приватизации предприятия «Трансаммиак», оперирующего на том самом аммиакопроводе, и самого «Тольяттиазота». Много лет назад по тогдашнему недоброму обычаю запрос написала некий депутат Госдумы, в глаза предприятие не видевшая. В корпорации, конечно, знают, кому покоя не дают ее активы. В итоге вс я затея окончилась пшиком, но кому до этого есть дело?

Сложилась уникальная в промышленности России ситуация: акционеры предприятия, его менеджмент и весь рабочий коллектив (а это 4 с лишним тысячи человек) стоят на одном: предприятие захватчикам не отдадим! Пикеты протеста следуют один за другим, в различные инстанции федерального центра направлены более сотни ходатайств и писем. Увы, ни на одно из них тольяттинцы так и не дождались ответа.

К слову, приватизировали предприятие и многокилометровый трубопровод в точном соответствии с действовавшим тогда распоряжением правительства Российской  федерации. Ведь предприятие без трубопровода в те годы было, что резервуар без крана. Но тут для захватчиков главное было дать первый повод, а дальше само покатилось. И катится до сих пор. Но не само. А с подталкиванием от заинтересованных лиц и структур. Уж больно им нравится эффективно работающее предприятие. Еще бы! Несмотря на постоянные помехи со стороны, работает безостановочно в три смены, производство и модернизирует, и наращивает…

После неудавшейся в 2006 году попытки силового захвата «людьми в черном» и с оружием (и это на взрывоопасном производстве!), в корпорации счет потеряли проверкам, выемкам текущей документации, запросам на копирование сотен тысяч листов бухгалтерских и финансовых документов. Последний зафиксированный рекорд: 118 проверок за два года, на предприятии постоянно работали одновременно две-три проверки. В августе 2008 года управление ФНС по Самарской области, наконец-таки объявило свою сбывшуюся мечту: зачтя в неуплату налогов якобы их непоступление из-за как будто заниженной экспортной цены продукции и поименовав прибылью затраты на плановые ремонты, «нарисовали» гигантскую цифру недоимки в 2,5 млрд. руб.

Махлай нашел, что делать и в этой, казалось бы, безвыходной ситуации. Чтобы не дать нанести ущерб повседневной работе корпорации, он срочно формирует дублирующий состав управленцев: один состав будет заниматься с проверяющими, а другой – непосредственно управлять производством. Ох, не завидую я захватчикам. Махлай еще долго будет их головной болью: сегодняшняя его программа модернизации и расширения рассчитана минимум на 3 года вперед, до 2011 года.

В сентябре, комментируя общестенно-политическому интернет-изданию «Трибуна» обстановку вокруг «Тольяттиазота» председатель ЦК Росхимпрофсоюза Александр Ситнов подчеркнул:

– Нас, а главное — трудовой коллектив, полностью устраивает действующее руководство во главе с Владимиром Николаевичем Махлаем. Мы видим и успешную работу предприятия, и заботу о персонале, и стабильный рост заработной платы. Естественно, профсоюз против незаконных попыток оказать давление на предприятие, захватить его. Еще не так давно Владимир Николаевич принимал участие в работе президиума Совета Российского союза химиков. Тогда Махлаю ничего не угрожало, в глазах окружающих он был и, особо подчеркну, остается законопослушным и уважаемым человеком, руководителем, который думает о будущем предприятия, строит портовые терминалы и расширяет производство.

В качестве эпилога.

Промежуточные результаты деятельности Владимира Николаевича Махлая за 53 года его безупречной работы, из которых 42 года – в химической отрасли: 11 новых производств в Губахе, 22 новых производства в Тольятти. Плюс Шексна, комбинат древесных плит. Плюс один из крупнейших в Самарской области кирпичный комбинат, оснащенный новейшим импортным оборудованием. Да, чуть не забыл, еще 10-километровый газопровод высокого давления на завод в Тольятти, проложенный от магистрали. Ничего себе получается, правда?

Это не все. Попробуем ответить на вопрос, куда уходят деньги Махлая, вместо того, чтобы по недоброй традиции российской олигархии оседать в оффшоре или на персональных банковских счетах.

Моя просьба к соответствующим службам «Тольяттиазота» назвать общую цифру инвестиций в то, что называется соцкультбыт, вызвала глубокую озабоченность. Оказывается, никто и никогда не суммировал эти затраты. Они по решениям директора и профсоюзного комитета шли своим чередом, как дело привычное и обычное. Итак, читатели «Политжурнала» могут первыми узнать, куда уходили в советские времена и куда уходят сейчас свободные средства генерального директора, а теперь совладельца крупнейшего в Европе химического предприятия. Работникам предприятия бесплатно предоставлено 99606 кв. м. жилой площади. В пересчете на однокомнатные квартиры это более 3 тыс. квартир стоимостью строительства более 34 млн. у.е. Его рыночная стоимость теперь, как вы догадываетесь, возросла многократно. На территории предприятия построены и оснащены поликлиника и медсанчасть на 300 коек общей стоимостью 6,5 млн. у.е. Три детских садика в заводском районе, пионерлагерь, турбаза общей стоимостью более 3,5 млн. у.е. Пять магазинов в районе, где проживают химики, общие затраты – 1,3 млн. у.е. Санаторий «Надежда» с аквапарком и спорткомплексом, признанный в 1999 году лучшим городским строительным объектом – 7 млн. 263 тыс. у.е. Санаторий-профилакторий «Ставрополь» на 100 мест – более 4 млн. у.е. Общественно-досуговый центр с бассейном, спорткомплексом, оснащенным новейшими тренажерами, боулингом и игровым залом, а также Центр отдыха на 700 мест с детской площадкой и спортивным комплексом, а также ультрасовременный гостиничный комплекс на 360 мест с тремя бассейнами, с благоустройством территории по высшему разряду и укреплением берега Волги – всего на 40 млн. у.е. с хвостиком. Итого – инвестиции в эти и не названные здесь из-за нехватки журнальной площади объекты составили 106 млн. 205 тыс. у.е. Странным образом это почти что копейка в копейку совпадает с размерами налоговых претензий, предъявляемых сегодня предприятию…

Один только ответ самого В.Н. Махлая на прямой вопрос: почему Вы именно так тратите деньги, если все они, по сути, лично ваши и других акционеров?

– Я считаю, что средства, заработанные предприятием, принадлежат не только мне или группе акционеров, но и всему коллективу. Можете считать меня «красным директором», но я так рос, так был воспитан, так проработал всю жизнь до своих 70 лет, и так сейчас живу.

Последняя цитата, из «Парламентской газеты» за 27 сентября 2008 г., стр. 6:

«Ассоциация менеджеров России назвала президента и председателя Совета директоров ОАО "Тольяттиазот" Владимира Махлая в тройке лучших топ-менеджеров в рейтинге "1000 самых профессиональных менеджеров России" в секции "Химическая промышленность".

В основе рейтинга лежит принцип "Лучшие выбирают лучших", позволяющий получить максимально объективную оценку профессиональной репутации управленца. Экспертный совет рейтинга составляют руководители и функциональные директора российских компаний, компетентные представители некоммерческих отраслевых и региональных деловых ассоциаций и объединений».

А теперь скажите, как остановить «автора» третьего действия драмы в театре абсурда, разворачивающейся на глазах у делового сообщества страны и сопровождающегося только равнодушными взглядами власть предержащих в качестве зрителей?

       Леонтий Букштейн

«Политический журнал», 2008 г.