ШЛЕЙФ ПРОБЛЕМ КОНТИНЕНТАЛЬНОГО ШЕЛЬФА
Леонтий БУКШТЕЙН
Коллегия министерства природных ресурсов под руководством Ю.П. Трутнева обсудила меры по изучению и повышению эффективности освоения минерально-сырьевых ресурсов континентального шельфа России.
Проблемы шельфа у нас в стране начали решать почти сто лет тому назад, когда в 1916 году министерство иностранных дел Российской империи определило статус земель и островов, расположенных в арктической зоне, прилегающей к арктическому побережью России. Одним из законодательных актов начала двадцатых годов 20 века, уже при советской власти, территорией страны объявлялись все как открытые, так и могущие быть открытыми в дальнейшем земли и острова, не составлявшие моменту опубликования постановления территории каких-либо иностранных государств, расположенные в Северном Ледовитом океане к северу от побережья России до Северного полюса. Все бы хорошо, и принадлежность России этих территорий до сих пор пока еще официально не оспаривалась ни одной из арктических стран.
Но тут есть одно большое «но»: эта норма не нашла подтверждения в Конвенции ООН по морскому праву 1982 г. В то же время принято, что линии, обозначающие боковые пределы полярных секторов, не признаются государственными границами. Вывод: любое государство имеет право на разработку полярных природных ресурсов. Оно может подать в ООН и иные международные организации заявку на разработку ресурсов морского шельфа. России же, как подписанту Конвенции по морскому праву 1982 г., с учетом повышения интереса других стран к российскому арктическому сектору, необходимо своевременно разработать правовые обоснования претензий Российской Федерации на свою арктическую зону.
В чем тут загвоздка? Конвенция 1982 г. предусматривает 200-мильную зону континентального шельфа, которая исчисляется от исходных линий, от которых ведется отсчет ширины территориальных вод лишь тогда, когда внешняя граница подводной окраины материка не простирается на такое расстояние. В таком случае Россия должна еще доказать, что шельф Северного Ледовитого океана является продолжением Сибирской континентальной платформы. Тогда можно будет использовать нормы Конвенции, предусматривающие в данном случае выведение внешней границы континентального шельфа за 200-мильную зону. При таком варианте Конвенция устанавливает 350-мильную зону. Затем России нужно будет зарегистрировать в ООН и в Международном органе по морскому дну свою безусловную юрисдикцию над своим арктическим пространством, права по его использованию и освоению.
Столь подробное разъяснение сути казусов с континентальным шельфом необходимо сейчас, когда мы говорим и пишем о шельфе как безусловной части территории России. Но все это еще предстоит доказать и юридически оформить. В 1997 г. решением 132 стран была организована Комиссия по границам континентального шельфа, которая должна рассмотреть заявку относительно признания прав России на 1,2 млн. квадратных километров дна северных морей. Можно не сомневаться, что признание это будет долгим и трудным. Только в 2002 году был создан прецедент и вопреки сопротивлению ряда стран Россия подала-таки в соответствующую комиссию ООН заявку о границах своего континентального шельфа. Цена же вопроса – будущее России, ее обеспеченность полезными природными ископаемыми, топливом и энергией.
ЧТО ЛЕЖИТ НА ДНЕ И ПОД НИМ
России нужно ежегодно добывать 500-600 млн. т. нефти. Это в соответствии с сегодняшними потребностями, в том числе и экспортными. Известные нефтяные районы континентальной части страны в большинстве своем вступают в стадию снижения добычи, и до тех пор, пока не будут открыты и разработаны новые нефтеносные провинции на континенте, единственной перспективой остаются шельфы. Потенциальные запасы нефти и газа на российских континентальных шельфах несравнимы с запасами на континенте и оцениваются в 90-100 млрд. тонн в переводе на нефтяной эквивалент. На сегодня технически доступные ресурсы нефти составляют чуть более 9 млрд. тонн. Чуть более половины из них – рентабельны. А 20% из них – высоко рентабельны. Это более 1 млрд. тонн. Напомним: в настоящее время это – двухлетняя добыча на континенте России. А дальше идут так называемые нормально рентабельные ресурсы второго эшелона освоения шельфов, которых насчитали вдвое больше, до 2 млрд. тонн. Нерентабельные запасы, которые потребуют принципиально новых технологических решений добычи, определены в объеме 4 млрд. тонн. Технически доступные ресурсы газа оцениваются в 47 трлн. куб. м. Около половины из них – рентабельны.
Итоги шельфовых работ на всех морях таковы: запасы осваиваемых там месторождений составляют около 3,6 % от всех запасов промышленных категорий в нефтяном эквиваленте. Таковы оценки Всероссийского научно-исследовательского института геологии и минеральных ресурсов мирового океана (ВНИИокеангеология). Его же специалистами установлена средняя плотность извлекаемых ресурсов: 20-25 тыс. т. на 1 кв. км. продуктивной площади. Из выявленных 800 локальных структур 130 подготовлены к глубокому бурению. Здесь речь идет далеко не обо всех шельфах России: восточные арктические моря считаются практически не изученными.
Любой специалист по геологоразведке скажет, что данные эти неполные и всего объема богатств, размещенных под арктическим и иными шельфами, не знает точно никто. Да и как они могут быть полными, если сейчас, в 21 веке, на 62% площадей Баренцева, Печорского и Карского морей не пробурено ни одной скважины, на континентальном шельфе бурится по одной разведочной скважине в год?! А ведь есть и такие уникальные вещества, как газогидраты, о которых сегодня знает только узкий круг специалистов и которые, подбери человечество к ним необходимый технологический процесс, могут стать источником полезного сырья на многие десятилетия.
Богат арктический шельф и другими месторождениями полезных ископаемых -- угля, золота, меди, никеля, олова, платины, марганца и т.д. Из всего этого многообразия сегодня разрабатываются только месторождения угля на архипелаге Шпицберген и золота на острове Большевик (Северная Земля). Перспективы даже у таких «трудных» районов неплохие: спрос на стратегическое дефицитное сырье континентального шельфа будет расти.
ПОРА, МОЙ ДРУГ, ПОРА…
Теперь о самом дорогом. О времени. После открытия нефти Западной Сибири добыча здесь достигла существенных объемов спустя только 20 лет. Можно представить себе, сколько десятилетий уйдет на «раскрутку» шельфовых месторождений. Только подготовительные процедуры, по прогнозам, займут 5 лет. Затем еще 10 лет – на создание инфраструктуры и обустройство месторождений. Таким образом, если широкомасштабные работы развернуть прямо с завтрашнего дня ( что совсем уж нереально), то серьезной альтернативой континентальным месторождениям шельф России станет не раньше 2030 года. Говоря проще, реальные сроки разворота добычи на шельфе уходят к середине столетия. Что будет к этому времени с месторождениями Западной и Восточной Сибири, Севера страны и другими – можно только предполагать, но прогнозы не везде утешительны. Сюда же следует добавить безусловные перспективы увеличения спроса на нефть и газ, а также (что несомненно), дальнейшего роста себестоимости добываемых тонн и кубометров. Ученые предрекают освоение к 2030 году новых источников энергии, таких, как газогидраты. Но они потребуют таких же значительных усилий и инвестиций, как и арктический шельф.
На фоне озадачивающего подсчета затрат времени и средств прорисовываются, кроме выгод от самой добычи, и другие полезные моменты. Например, выход на шельф – это вывод многих отраслей промышленности в режим устойчивого развития, прогрессирующего производства, повышение занятости населения. Судя по опыту соседей из стран северной Европы, на одного занятого в добывающей промышленности на море приходится до 12 человек в смежных отраслях промышленности на суше. Это очень актуально для нашей страны, где по-прежнему миллионы рабочих и специалистов из бывшей «оборонки» так и не нашли себя в новых условиях, их трудовой потенциал, знания и опыт используются не по назначению. Да и новым поколениям трудящихся не помешают гарантированная занятость и приличная заработная плата.
Специалисты ставят и такую задачу, как выработка принципиально новых конструктивных решений для строительства надводных и подводных установок для разведочного и эксплуатационного бурения скважин, а также создания стационарных объектов нефте-газодобычи: из-за тяжелых льдов в северных морях строить на материке, а затем транспортировать в море громоздкие сооружения, скорее всего, не удастся. Значит, их нужно будет создавать на месте. А это совершенно иной уровень технических и технологических решений. Кое-где они уже реализованы. На месторождениях Кайстер и Мардок в южной части Северного моря добычу в так называемом «безлюдном режиме» осуществляют компании «Тоталь» и «Коноко». Процессы здесь полностью автоматизированы и осуществляются системами дистанционного управления с берегового терминала через спутники связи. Газ по подводному трубопроводу перегоняется за 180 км на газовый терминал Тедлторп (Коноко) в Англии, с которого и осуществляется управление всей системой. Как говорится в известной телепередаче: А нам слабо?
Уже сегодня в суммарной мировой добыче углеводородного сырья треть приходится на дно морей. Догадайтесь, какое место принадлежит здесь России? Мягко говоря, не первое и не второе. И при этом иностранным инвесторам, чтобы заключить в России соглашение о разделе продукции (СРП) и приступить к работам на шельфе нужно 2-3 года хождения по бюрократическим инстанциям. В силу и таких обстоятельств именно российский шельф остается практически нетронутым. Оптимисты могут порадоваться такому «запасу», хранящемуся под надежными замками да еще и на морской глубине. Но в силу обстоятельств, изложенных выше, пора подбирать ключи и к этим кладовым.
НА ШЕЛЬФЕ ЗАБОРОВ НЕТ…
Допустим, что все проблемы утрясены, сектора в Арктике проведены, добыча нефти и газа идет полным ходом. Как и при всяком вскрытии подземных горизонтов, встает вопрос об экологии. Когда речь идет о морском дне и о самом море – такой вопрос встает особенно остро. Что осложняет экологическую безопасность российской Арктики, как и арктического региона в целом? Первое -- недостаточная изученность особенностей функционирования сложной технической системы нефтегазовых промыслов в экстремальных природных условиях Арктики. Добавьте сюда слабую изученность районов Арктического шельфа с гидрографической точки зрения, применительно к задачам обеспечения безопасности мореплавания. Затем -- высокий уровень требований к экологической безопасности при эксплуатации нефтегазовых комплексов, находящихся в районах интенсивного судоходства и рыболовства.
С учетом этого, в прежние годы были разработаны проекты Федеральных законов «Об Арктической зоне Российской Федерации», «Об обеспечении экологической безопасности арктической зоны РФ», а также Национальный план действий «Защита морей Арктического региона от антропогенного загрязнения». Разработка стала следствием осуществления Региональной программы действий по защите морской среды от загрязнения в результате антропогенной деятельности, реализации Федеральной целевой программы «Мировой океан», включающей подпрограмму «Освоение и использование Арктики».
Проблема освоения континентального шельфа затрагивает общенациональные интересы России, а потому специалисты настойчиво призывают к принятию концепции рационального освоения природных ресурсов арктических морей и прилегающих районов суши. Очевидно, что эти идеи найдут отражение в новом законе «О недрах», обсуждение которого не прекращается уже несколько лет и принятие которого, кажется, уже вполне реально.
журнал «БОСС» №4 2005 г.